В моем дневнике уже аж три страницы!
Ай да я.
Ай да я.
| Итак,вы чем-то похожи на НАПОЛЕОН I |
 (1769-1821)Французский император в 1804-1814 и в марте - июне 1815 гадах. В 1799 году совершил государственный переворот и стал Первым консулом; в 1804 году провозглашен императором. Установил диктаторский режим. Благодаря победоносным войнам значительно расширил территорию империи, поставил в зависимость от Франции большинство стран Западной и Центральной Европы. В 1814 году отрекся от престола. Вновь занял престол в 1815 году, но после поражения при Ватерлоо вторично отрекся от престола. Последние годы жизни провел на острове Св. Елены. |
| Пройти тест |
Нет, это интереса ради и без мании величия.
Первый раз Ульянов (Ленин) получился. Я долго смеялся
А вообще какие-то странные эти aeternовские тесты. Что-то действительное дельное можно найти ой как редко. Вот и этот тест. Уже терзают желания удалить результат.
Впрочем, ладно. Пусть пока повисит.
воскресенье, 11 октября 2009
Ладно. Сегодня, 10-ого октября в 732 г. состоялась битва при Пуатье. Или битва при Туре. А если по-арабски, то معركة بلاط الشهداء (Битва когорты смертников). Не помните о чем она? Напомню: в этой схватке франкские войска Карла Мартелла нанесли сокрушительное поражение мусульманским ордам Омейядов. Вроде бы достаточно заурядное событие. Ан нет, это событие веховое, знаковое, если хотите – бифуркационное. Во-первых, было остановлено продвижение по Европе ислама на острие арабской сабли. Во-вторых, пожалуй, именно с этой битвы следует отсчитывать начало классическому рыцарству. И то, и другое явление носит цивилизационный характер, формирует облик западного христианского мира. Так что 10 октября 732 г. – условный день рождения современной Европы. Или во всяком случае Западной Европы.
А еще битва показала преимущество регулярной армии над созываемым по случаю ополчением. А еще битва показала, что пехота вполне способна побеждать кавалерию при правильной диспозиции и тактике боя (франки стояли плотным каре на вершине холма, а арабскую кавалерию назвать тяжелой можно с очень большой степенью условности). А еще битва показала жадность мусульман до наживы, и их готовность к предательству под угрозой лишения награбленного (значительная часть арабских кавалеристов бежало с поля боя, едва узнав, что франки вторглись в лагерь, где хранились мусульманские трофеи; бегство это стоило омейядской армии победы, а ее командиру Абдур-Рахман ибн Абдаллаху – жизни). Тут даже исламские историки признают Халифат (ну или тот ранний Халифат) государством джихадистским, захватническим, способным к существованию лишь в условиях победоносной наступательной войны. И в VIII в. у христианства хватило сил сдержать натиск мусульман: победами франков на Западе, победами греков на Востоке. А как только арабы получили отпор, то Халифат затрещал по швам, стал рассыпаться на глазах и враждовать с самим собой.
Сейчас, с высоты почти тринадцати веков отчетливо видно, как исламский мир хорошо усваивает исторические уроки, осмысливает их, и вновь и вновь раз за разом переходит в наступление. Не в пример миру христианской Европы, которою и христианской назвать уже язык не поворачивается. Складывается стойкое ощущение поздней Римской Империи. Та пала под ударами варваров с Севера, гния и разлагаясь изнутри, а нынешняя Европа наверняка в недалеком будущем падет под ударами варваров с юга, все так же гния и разлагаясь изнутри.
Каково же место России в этой нарисованной картине? Ох, самое безрадостное. Однако, хочется верить, что именно Россия станет надежной опорой христианского мира в противостоянии цивилизаций. Хочется верить…
А еще битва показала преимущество регулярной армии над созываемым по случаю ополчением. А еще битва показала, что пехота вполне способна побеждать кавалерию при правильной диспозиции и тактике боя (франки стояли плотным каре на вершине холма, а арабскую кавалерию назвать тяжелой можно с очень большой степенью условности). А еще битва показала жадность мусульман до наживы, и их готовность к предательству под угрозой лишения награбленного (значительная часть арабских кавалеристов бежало с поля боя, едва узнав, что франки вторглись в лагерь, где хранились мусульманские трофеи; бегство это стоило омейядской армии победы, а ее командиру Абдур-Рахман ибн Абдаллаху – жизни). Тут даже исламские историки признают Халифат (ну или тот ранний Халифат) государством джихадистским, захватническим, способным к существованию лишь в условиях победоносной наступательной войны. И в VIII в. у христианства хватило сил сдержать натиск мусульман: победами франков на Западе, победами греков на Востоке. А как только арабы получили отпор, то Халифат затрещал по швам, стал рассыпаться на глазах и враждовать с самим собой.
Сейчас, с высоты почти тринадцати веков отчетливо видно, как исламский мир хорошо усваивает исторические уроки, осмысливает их, и вновь и вновь раз за разом переходит в наступление. Не в пример миру христианской Европы, которою и христианской назвать уже язык не поворачивается. Складывается стойкое ощущение поздней Римской Империи. Та пала под ударами варваров с Севера, гния и разлагаясь изнутри, а нынешняя Европа наверняка в недалеком будущем падет под ударами варваров с юга, все так же гния и разлагаясь изнутри.
Каково же место России в этой нарисованной картине? Ох, самое безрадостное. Однако, хочется верить, что именно Россия станет надежной опорой христианского мира в противостоянии цивилизаций. Хочется верить…
Ну, что я говорил? Насчет Цезаря и ничего. Вчера (а в календарном плане – позавчера) прошел экзамен, о котором писал прежде. Вернее не прошел, а позорно завалил. И с печалью пришел к выводу, что закон формальной логики о том, что tertium non datur как раз характеризует мое отношение к людям со всею яркостью, которая вообще возможна. Либо ненависть, либо любовь, какая угодно: от филии или сторге, а то и до эроса. Интересно: а ненависть греки тоже на четыре части делили или одним словом обходились?
Вот и получается, что если пытаешься отнестись к небезраличному с равнодушием, то неизбежно скатываешься к пропасти злости, холодности, отчуждения, грубости и жестокости. А если стремишься отказаться от этого, то непременно делаешься покорным, заискивающим, боящимся причинить боль, ранить, обидеть, оскорбить. Первое унижает вовне, унижает тех, кто небезразличен, а опосредованно – себя самого, второе – тоже себя самого, но уже непосредственно. И то, и другое обнажает собственную слабость. И то, и другое заслуживает того, чтобы с ним бороться. КАК?
Кажется, что привык менять маски, всякий раз одевать подходящую соответствующему моменту. Причем, разум пребывает в твердой уверенности, что именно он заправляет сменой маски. А в действительности маски одеваются на лицо самостоятельно, совершенно не спрашивая у головы уместен ли тот или иной образ на лице здесь и сейчас. Вот и выходит, что сменой масок командует сердце. Или душа, которой лучше не доверять. Думаешь: спрятал куда поглубже все чувства и все эмоции, ими порождаемые, а оказывается: стоит взглянуть на лицо и можно прочитать обо все, что кипит в глубине сознания. Да, нехорошее качество. Даже в профессиональном плане.
И опять. Со стороны – мелочь, обыденность, настолько не заслуживает внимания, что и говорить незачем. А изнутри – всеобъемлющая боль, вселенская тоска и страдание почти космического масштаба. На одну мелочь сердце навешивает обстоятельство покрупнее, сверху – еще крупнее, и на выходе образуется снежный ком, размером с меня самого. Кому сказать – рассмеются в лицо, с пожеланием не забивать голову всякими глупостями. Ну а чего ради? Чтобы усилить и без того гнетущую боль? Нет уж, как-нибудь без помощи людей… Пока, во всяком случае. Однако же тяжело.
Вот и получается, что если пытаешься отнестись к небезраличному с равнодушием, то неизбежно скатываешься к пропасти злости, холодности, отчуждения, грубости и жестокости. А если стремишься отказаться от этого, то непременно делаешься покорным, заискивающим, боящимся причинить боль, ранить, обидеть, оскорбить. Первое унижает вовне, унижает тех, кто небезразличен, а опосредованно – себя самого, второе – тоже себя самого, но уже непосредственно. И то, и другое обнажает собственную слабость. И то, и другое заслуживает того, чтобы с ним бороться. КАК?
Кажется, что привык менять маски, всякий раз одевать подходящую соответствующему моменту. Причем, разум пребывает в твердой уверенности, что именно он заправляет сменой маски. А в действительности маски одеваются на лицо самостоятельно, совершенно не спрашивая у головы уместен ли тот или иной образ на лице здесь и сейчас. Вот и выходит, что сменой масок командует сердце. Или душа, которой лучше не доверять. Думаешь: спрятал куда поглубже все чувства и все эмоции, ими порождаемые, а оказывается: стоит взглянуть на лицо и можно прочитать обо все, что кипит в глубине сознания. Да, нехорошее качество. Даже в профессиональном плане.
И опять. Со стороны – мелочь, обыденность, настолько не заслуживает внимания, что и говорить незачем. А изнутри – всеобъемлющая боль, вселенская тоска и страдание почти космического масштаба. На одну мелочь сердце навешивает обстоятельство покрупнее, сверху – еще крупнее, и на выходе образуется снежный ком, размером с меня самого. Кому сказать – рассмеются в лицо, с пожеланием не забивать голову всякими глупостями. Ну а чего ради? Чтобы усилить и без того гнетущую боль? Нет уж, как-нибудь без помощи людей… Пока, во всяком случае. Однако же тяжело.
пятница, 09 октября 2009
Вот как оказывается. Гордыня гордыней, а стоит только поманить, и можно вести без привязи. Наваждение какое-то. И разум никак не может победить сердце. А надо… Грозному рычанию льва и дольше по тексту, хотя Ницше и не по мне.
Ну да, вот так. Aut Caesar, aut nihil (так кажется). А по-другому не получается. Или получается? А если получается, то где эта грань? Как суметь сказать себе это допустимо, а это – недостойно?
Вопросов больше чем ответов. А отвечать – необходимо. Хотя бы в силу формальных обстоятельств. Что же, завтра новый экзамен на умение находить компромисс. А то может per aspera ad astra? Ну-ну, только ничего не разорви в лохмотья. Добро как одежды, а ну как душу?
Вот так легко впадаю в декадентство. Любая проблема начинает казаться вселенской, мелкая неприятность – вечной болью, непонимание или даже недопонимание – отчужденностью, презрением мира, гонением. Душа мигом воспаряет к высотам романтики, и оттуда надменно взирает (вот-вот, не глядит, не смотрит, а именно взирает) на все, что копошится внизу. И сразу хочется разродиться трехстопным анапестом, обязательно посчитать это вершиной поэтического мастерства, но никому ничего не показать (романтика проходит, а рифмованная чушь остается), непременно вплести ночь, одиночество, поиск, темноту и вечность, а то и отшлифовать средневековым флером. А обстановка – способствует. Еще бы нет: темная осенняя полночь, холодный ветер за окном своим резким дыханием не дает покоя березам и липам, тусклый свет монитора раздражает воспаленные глаза и - чашка горячего черного и очень крепкого кофе, с некоторых пор непременный спутник при работе с бумагой. И – бесконечность. Мысли парят в заоблачных высотах и не спешат опуститься на землю. А стоит. И тогда полночь скажет, что пора спать, потому как завтра нужно доделать пакет документов по нескольким объектам, ветер вынудит плотнее закрыть форточку и не забыть утром захватить зонт, свет монитора заставит купить несколько сорокаваттных лампочек, пока их не запретили, а кофе погонит чистить зубы. А все ж таки на высоте интереснее. Даже лампочки покупать.
Дней пять назад перечитывал «Приключения Тома Сойера» М. Твена. Сделал несколько выводов.
1. М. Твена готов перечитывать раз за разом.
2. Душевное состояние очень сильно напоминает состояние Тома перед уходом в пираты
3. Стиль дневника нет-нет да и скатывается к уровню сочинений учеников санкт-петербургской школы, разве что предложения нет как лихо закручены (некогда что ли?).
Рыцарь, не пора ли взрослеть?
Ну да, вот так. Aut Caesar, aut nihil (так кажется). А по-другому не получается. Или получается? А если получается, то где эта грань? Как суметь сказать себе это допустимо, а это – недостойно?
Вопросов больше чем ответов. А отвечать – необходимо. Хотя бы в силу формальных обстоятельств. Что же, завтра новый экзамен на умение находить компромисс. А то может per aspera ad astra? Ну-ну, только ничего не разорви в лохмотья. Добро как одежды, а ну как душу?
Вот так легко впадаю в декадентство. Любая проблема начинает казаться вселенской, мелкая неприятность – вечной болью, непонимание или даже недопонимание – отчужденностью, презрением мира, гонением. Душа мигом воспаряет к высотам романтики, и оттуда надменно взирает (вот-вот, не глядит, не смотрит, а именно взирает) на все, что копошится внизу. И сразу хочется разродиться трехстопным анапестом, обязательно посчитать это вершиной поэтического мастерства, но никому ничего не показать (романтика проходит, а рифмованная чушь остается), непременно вплести ночь, одиночество, поиск, темноту и вечность, а то и отшлифовать средневековым флером. А обстановка – способствует. Еще бы нет: темная осенняя полночь, холодный ветер за окном своим резким дыханием не дает покоя березам и липам, тусклый свет монитора раздражает воспаленные глаза и - чашка горячего черного и очень крепкого кофе, с некоторых пор непременный спутник при работе с бумагой. И – бесконечность. Мысли парят в заоблачных высотах и не спешат опуститься на землю. А стоит. И тогда полночь скажет, что пора спать, потому как завтра нужно доделать пакет документов по нескольким объектам, ветер вынудит плотнее закрыть форточку и не забыть утром захватить зонт, свет монитора заставит купить несколько сорокаваттных лампочек, пока их не запретили, а кофе погонит чистить зубы. А все ж таки на высоте интереснее. Даже лампочки покупать.
Дней пять назад перечитывал «Приключения Тома Сойера» М. Твена. Сделал несколько выводов.
1. М. Твена готов перечитывать раз за разом.
2. Душевное состояние очень сильно напоминает состояние Тома перед уходом в пираты
3. Стиль дневника нет-нет да и скатывается к уровню сочинений учеников санкт-петербургской школы, разве что предложения нет как лихо закручены (некогда что ли?).
Рыцарь, не пора ли взрослеть?
четверг, 08 октября 2009
Так. По правилам любого дневникописания я должен поподробнее расписать все что со мной произошло за истекшие дни и как я это пережил. А я – не буду. Я и вообще ничего не собирался писать. Да поди ж ты, таки собрался. Вот сейчас сижу перед компьютером, жую бутерброд с ветчиной, запиваю его горячим кофе и пишу.
Нет, подробно расписывать я ничего не стану. Уж больно как-то много достаточно личного и непубличного случилось, а кое-чему только положено начало. Описывать все это, а потом делать запись закрытой для публичного просмотра как-то глупо, выдавать на-гора все как есть – тоже. Может потом как-нибудь соберусь. Поэтому… поэтому тезисно накидаю выводы, которые сделал для себя за эти дни.
Не нужно копаться в прошлом с особым усердием. Из-за возможных разочарований, разрушения привычного взгляда на явления и людей.
Нет ничего хуже, как ждать и догонять.
Хочешь сделать что-то хорошо – делай сам. Никогда никому не доверяй. Без боя не сдаваться и порох держать сухим.
Если человек пострадал за идею, это еще не значит, что идея была правильной.
От пустой бочки больше звона.
Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь.
Слушайся старших, но думай сам.
Уходя, уходи.
Готовься к худшему, но надейся на лучшее.
Человеку ничего не возможно. Богу возможно все. Верь.
Вот так. Почти все жизненные принципы, прокрученные в голове за неделю. Дело остается за малым: следовать им.
Нет, подробно расписывать я ничего не стану. Уж больно как-то много достаточно личного и непубличного случилось, а кое-чему только положено начало. Описывать все это, а потом делать запись закрытой для публичного просмотра как-то глупо, выдавать на-гора все как есть – тоже. Может потом как-нибудь соберусь. Поэтому… поэтому тезисно накидаю выводы, которые сделал для себя за эти дни.
Не нужно копаться в прошлом с особым усердием. Из-за возможных разочарований, разрушения привычного взгляда на явления и людей.
Нет ничего хуже, как ждать и догонять.
Хочешь сделать что-то хорошо – делай сам. Никогда никому не доверяй. Без боя не сдаваться и порох держать сухим.
Если человек пострадал за идею, это еще не значит, что идея была правильной.
От пустой бочки больше звона.
Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь.
Слушайся старших, но думай сам.
Уходя, уходи.
Готовься к худшему, но надейся на лучшее.
Человеку ничего не возможно. Богу возможно все. Верь.
Вот так. Почти все жизненные принципы, прокрученные в голове за неделю. Дело остается за малым: следовать им.
среда, 30 сентября 2009
Придумал, как сделать так, чтобы запись писалась когда удобно (ночью, в самом начале нового календарного дня), а была бы размещена своевременно т. е. чтобы дата появления записи совпадали с датой описываемого события. Для этого днем нужно сделать короткую, ничего не значащую запись, а ночью, когда удобно, ее отредактировать, и поместить то, что хотел. (Фу-у-у, едва не вспотел, пока пытался донести мысль)
Ну, вот какой я удивительный компьютерный специалист. (а тут даже смайлик -
)
Вот так человек может порадоваться собственной глупости или призрачной победой.
А смайлики я терпеть не могу, считая себя в состоянии выразить свои эмоции словами, а не глупыми картинками.
Я не об этом. Сегодня, 71 год назад в Мюнхене было подписано соглашение, по которому Великобритания, Франция и Италия отдавали нацистской Германии Судетскую область Чехословакии. Причем последнюю никто ни о чем в принципе не спросил. Хорошо хоть чешскую делегацию впустили в зал заседаний и объявили приговор чешской самостоятельности. Вот и выходит, что пакту Молотова - Риббентропа предшествовал пакт Чемберлена/Даладье – Гитлера, а еще раньше польско-германский пакт. Это к вопросу кто помогал тов. Гитлеру начать войну. Вообще, Гитлеру как политику кон. 20 – ых – 1939 г. можно только позавидовать. Так мастерски вытащить Германию из Версальской грязи, причем чуть ли не с прямого одобрения тех, кто Германию в эту грязь втоптал, так ловко играть на английской русофобии, так нахально лгать и так бравировать собственной безнаказанностью – это еще уметь надо. Да вот только стоило ли так вытаскивать страну из грязи, и так по трупам, попирая мораль, вести ее, что на страну и народ поставят клеймо позора. А разве нет? Ведь немецкий народ теперь только и ассоциируется с белобрысыми молодцами в рогатых касках с МП-42 наперевес, распевающих «Дойчланд, юбер алес» и только и ждущих, кому бы выкрикнуть «хайль». А про Фридриха Барбароссу, Вольфрама фон Эшенбаха, Иммануила Канта, Фридриха II, Гете, Гегеля и Рентгена никто сразу и не вспомнит. Хотя они, а не полоумные нацисты, подлинные немцы. Хотя, у меня такое впечатление, что в немецком народе всегда боролись две крайности: романтически-меланхоличный юный Вертер и яростный, грозный Зигфрид. Может и теперь борются?
У нас сегодня по небу бегают маленькие тучки размером с носовой платок. Но каждая тучка норовит ну хотя бы пять минут пройти дождем. Так я умудрился при солнце походить под ливнем (а выходил-то из офиса на десять минут!), и не просто походить, а намочить зонт так, что он после высыхал около часа.
Вот…
В эфир выдано три решительно не связанные друг с другом мысли. Рыцарь, у тебя в голове все нормально?
P. S. Сестра уехала. Одинокая свобода, здравствуй!
Ну, вот какой я удивительный компьютерный специалист. (а тут даже смайлик -
)Вот так человек может порадоваться собственной глупости или призрачной победой.
А смайлики я терпеть не могу, считая себя в состоянии выразить свои эмоции словами, а не глупыми картинками.
Я не об этом. Сегодня, 71 год назад в Мюнхене было подписано соглашение, по которому Великобритания, Франция и Италия отдавали нацистской Германии Судетскую область Чехословакии. Причем последнюю никто ни о чем в принципе не спросил. Хорошо хоть чешскую делегацию впустили в зал заседаний и объявили приговор чешской самостоятельности. Вот и выходит, что пакту Молотова - Риббентропа предшествовал пакт Чемберлена/Даладье – Гитлера, а еще раньше польско-германский пакт. Это к вопросу кто помогал тов. Гитлеру начать войну. Вообще, Гитлеру как политику кон. 20 – ых – 1939 г. можно только позавидовать. Так мастерски вытащить Германию из Версальской грязи, причем чуть ли не с прямого одобрения тех, кто Германию в эту грязь втоптал, так ловко играть на английской русофобии, так нахально лгать и так бравировать собственной безнаказанностью – это еще уметь надо. Да вот только стоило ли так вытаскивать страну из грязи, и так по трупам, попирая мораль, вести ее, что на страну и народ поставят клеймо позора. А разве нет? Ведь немецкий народ теперь только и ассоциируется с белобрысыми молодцами в рогатых касках с МП-42 наперевес, распевающих «Дойчланд, юбер алес» и только и ждущих, кому бы выкрикнуть «хайль». А про Фридриха Барбароссу, Вольфрама фон Эшенбаха, Иммануила Канта, Фридриха II, Гете, Гегеля и Рентгена никто сразу и не вспомнит. Хотя они, а не полоумные нацисты, подлинные немцы. Хотя, у меня такое впечатление, что в немецком народе всегда боролись две крайности: романтически-меланхоличный юный Вертер и яростный, грозный Зигфрид. Может и теперь борются?
У нас сегодня по небу бегают маленькие тучки размером с носовой платок. Но каждая тучка норовит ну хотя бы пять минут пройти дождем. Так я умудрился при солнце походить под ливнем (а выходил-то из офиса на десять минут!), и не просто походить, а намочить зонт так, что он после высыхал около часа.
Вот…
В эфир выдано три решительно не связанные друг с другом мысли. Рыцарь, у тебя в голове все нормально?
P. S. Сестра уехала. Одинокая свобода, здравствуй!
вторник, 29 сентября 2009
Да, как, оказывается, легко от увлечения перейти к ненависти. Сегодня себя только на этом и ловил. Слаб ты, Рыцарь, слаб. Не то это, не то….
Уйти, и не возвращаться больше…
И положением почти даже начальственным не пользоваться. Низко это. Недостойно.
Товарищ, бывший коллега по работе, предложил любопытную… игру что ли. Суть: дается короткая фабула (два-три предложения), и после фабула обыгрывается разными литературными формами (повестью, эссе и т. п.) Я уже разродился коротким философским диалогом, сонетом, рубаи и газелью. Во как! Думаю, а не замахнуться ли на балладу…
Уйти, и не возвращаться больше…
И положением почти даже начальственным не пользоваться. Низко это. Недостойно.
Товарищ, бывший коллега по работе, предложил любопытную… игру что ли. Суть: дается короткая фабула (два-три предложения), и после фабула обыгрывается разными литературными формами (повестью, эссе и т. п.) Я уже разродился коротким философским диалогом, сонетом, рубаи и газелью. Во как! Думаю, а не замахнуться ли на балладу…
понедельник, 28 сентября 2009
День провел, лежа на матрасе с философским взглядом в потолок и напеванием песен «Мельницы». Спасибо тебе, сестричка, что своими конспектами ты прогнала меня от компьютера. Хотя, пять часов на матрасе после девятичасового сна и пробуждения в районе полудня это перебор
воскресенье, 27 сентября 2009
| Итак, твой психологический возраст 23 года |
| Пора подумать о таких человеческих ценностях, как семья, каръера, уважение!! пора и не только в душе..... |
| Пройти тест |
Ну, почти в точку...
И в возрастном, и в психологическом плане...
| Исследование независимых экспертов показало, что ты... дружелюбный человек. |
| Ты редко злишься, всегда любезен и общителен. Обожаешь многокилометровые прогулки с приключениями. |
| Пройти тест |
А может и не сволочь...
| Результаты: |
| Вы непреклонны и, простите, упрямы. Где бы вы ни находились, может возникнуть такое впечатление, что вы стремитесь навязать свое мнение другим, часто не колеблясь, чтобы достичь своей цели, часто повышаете голос. С вашим характером трудно поддерживать нормальные отношения с людьми, которые думают иначе, чем вы, не соглашаются с тем, что вы говорите и делаете. |
| Пройти тест |
Ну да, сволочь я еще та.
суббота, 26 сентября 2009
Н-да… записи приобрели форму «в этот день тому назад».
Хотя… Вы знаете, что в этот день, 26.09.1983 г. едва не началась ядерная война между СССР и США. Причем это не в фигуральном, общеполитическом или каком еще смысле, а в самом конкретном и прямом. То есть РВСН нашей страны были готовы нанести ответный удар по территории США и стран НАТО. Ответный потому, что в ночь на 26.09 в командный пункт Серпухов-15 поступило сообщение системы предупреждения о ракетном нападении о старте с одной из американских военных баз нескольких межконтинентальных баллистических ракет в сторону СССР. В условиях тогдашней напряженности это означало одно – НАЧАЛОСЬ. Дальше по инструкции – звонок генсеку, 10 минут на принятие им решения, и – ответный удар. Сокрушительный, испепеляющий, смертельный для всех. И – конец.
Не случилось. Слава Богу. В ту ночь оперативным дежурным командного пункта был подполковник С. Е. Петров. Он, буквально за считанные минуты проанализировав ситуацию (старт всего нескольких ракет всего с одной базы – никак не массированный обезоруживающий удар по противнику), никуда звонить не стал. Он пришел к банальному выводу: компьютер – дурак, машина ошиблась. И точно: система объявила о нападении вследствие «засветки датчиков спутника солнечным светом, отраженным от высотных облаков».
А все же страшно: а если бы позвонил?
Хотя… Вы знаете, что в этот день, 26.09.1983 г. едва не началась ядерная война между СССР и США. Причем это не в фигуральном, общеполитическом или каком еще смысле, а в самом конкретном и прямом. То есть РВСН нашей страны были готовы нанести ответный удар по территории США и стран НАТО. Ответный потому, что в ночь на 26.09 в командный пункт Серпухов-15 поступило сообщение системы предупреждения о ракетном нападении о старте с одной из американских военных баз нескольких межконтинентальных баллистических ракет в сторону СССР. В условиях тогдашней напряженности это означало одно – НАЧАЛОСЬ. Дальше по инструкции – звонок генсеку, 10 минут на принятие им решения, и – ответный удар. Сокрушительный, испепеляющий, смертельный для всех. И – конец.
Не случилось. Слава Богу. В ту ночь оперативным дежурным командного пункта был подполковник С. Е. Петров. Он, буквально за считанные минуты проанализировав ситуацию (старт всего нескольких ракет всего с одной базы – никак не массированный обезоруживающий удар по противнику), никуда звонить не стал. Он пришел к банальному выводу: компьютер – дурак, машина ошиблась. И точно: система объявила о нападении вследствие «засветки датчиков спутника солнечным светом, отраженным от высотных облаков».
А все же страшно: а если бы позвонил?
пятница, 25 сентября 2009
Я на работе. Офис – вымер. Из всех участников вчерашнего действа появились только пятеро. Что в общем, уже неплохо.
Пост дописываю уже дома, но чтобы записи не отставали от времени помещу его в пост предыдущий. Хм, не запутаться бы.
Сегодня, 25 сентября 613 лет назад состоялась битва при Никополе, в которой рыцарское ополчение европейских стран под командованием венгерского короля (и будущего императора) Сигизмунда Люксембурга сошлось в бою с турками султана Баязида Молниеносного. Битва завершилась сокрушительным поражением крестоносного воинства.
К чему это я? Да все к той же гордыне. Король Сигизмунд, имея давний опыт борьбы с турками, разработал довольно толковый план сражения, согласно которому легковооруженная венгерская кавалерия должна была расстроить боевые порядки османов, а после франко-бургундские тяжелые рыцарские отряды должны были растоптать мусульман. Однако, французы посчитали, что их хотят лишить чести нанести первый удар, да и вообще быть в арьергарде – славы мало. Вот почему с рассветом эти безумцы построились в боевые порядки и ринулись на турецкие ряды в гордом одиночестве (к ним попросту никто не успел присоединиться). Турки, защитив свои позиции частоколом из воткнутых под углом в землю кольев, обстреливали французов из луков, будучи почти в полной безопасности. Когда рыцари все-таки с великими потерями врубились в турецкие ряды, рыцарский фланг был атакован сипахской кавалерией султана. Тем временем основные силы крестоносцев уже спешили на помощь французским безумцам, но в свою очередь были атакованы турецкой конницей, в рядах которой, кстати, были сербские всадники, вассальные султану. Битва превратилась в свалку, европейцы бежали, а кто убежать не успел, тот либо погиб, либо был взят в плен. Впрочем, в плену тоже было безрадостно: разъяренный потерями Баязид велел зарубить многих пленников (их число колеблется от трехсот до десяти тысяч, но все равно – ужасно), многие стали рабами в турецких домах, и лишь очень немногим знатным крестоносцам удалось выкупить себе свободу. А на Балканы больше чем на пятьсот лет опустилось мусульманское иго османов.
Вот так из-за минутного тщеславия и гордыни гибнут народы и рушатся государства.
Рыцарь, перечитай-ка описание Никопольской битвы повнимательнее . Глядишь, и поймешь чего…
Пост дописываю уже дома, но чтобы записи не отставали от времени помещу его в пост предыдущий. Хм, не запутаться бы.
Сегодня, 25 сентября 613 лет назад состоялась битва при Никополе, в которой рыцарское ополчение европейских стран под командованием венгерского короля (и будущего императора) Сигизмунда Люксембурга сошлось в бою с турками султана Баязида Молниеносного. Битва завершилась сокрушительным поражением крестоносного воинства.
К чему это я? Да все к той же гордыне. Король Сигизмунд, имея давний опыт борьбы с турками, разработал довольно толковый план сражения, согласно которому легковооруженная венгерская кавалерия должна была расстроить боевые порядки османов, а после франко-бургундские тяжелые рыцарские отряды должны были растоптать мусульман. Однако, французы посчитали, что их хотят лишить чести нанести первый удар, да и вообще быть в арьергарде – славы мало. Вот почему с рассветом эти безумцы построились в боевые порядки и ринулись на турецкие ряды в гордом одиночестве (к ним попросту никто не успел присоединиться). Турки, защитив свои позиции частоколом из воткнутых под углом в землю кольев, обстреливали французов из луков, будучи почти в полной безопасности. Когда рыцари все-таки с великими потерями врубились в турецкие ряды, рыцарский фланг был атакован сипахской кавалерией султана. Тем временем основные силы крестоносцев уже спешили на помощь французским безумцам, но в свою очередь были атакованы турецкой конницей, в рядах которой, кстати, были сербские всадники, вассальные султану. Битва превратилась в свалку, европейцы бежали, а кто убежать не успел, тот либо погиб, либо был взят в плен. Впрочем, в плену тоже было безрадостно: разъяренный потерями Баязид велел зарубить многих пленников (их число колеблется от трехсот до десяти тысяч, но все равно – ужасно), многие стали рабами в турецких домах, и лишь очень немногим знатным крестоносцам удалось выкупить себе свободу. А на Балканы больше чем на пятьсот лет опустилось мусульманское иго османов.
Вот так из-за минутного тщеславия и гордыни гибнут народы и рушатся государства.
Рыцарь, перечитай-ка описание Никопольской битвы повнимательнее . Глядишь, и поймешь чего…
| Итак, Вам характерен порок... Гордыня или Высокомерие, Тщеславие. |
| Много Вам в жизни будет искушений и жизнь будет подобна борьбе будь то с самим(ой) собой или с самой жизнью... Всем известно, что гордыня в любой из религий является самым тяжким из смертных грехов и считается, что именно он привёл к падению Люцифера, ставшего Сатаной.Горды́ня или Высокомерие, Тщеславие— желание считать себя самостоятельной и единственной причиной всего хорошего, что есть в Вас и вокруг Вас. Знайте же, что гордыня – это всего лишь гордость, не имеющая под собой достаточных оснований. В отношениях с людьми гордыня проявляется, например, как склонность давать оценки. В самой грубой форме, это примитивная критика и унижение. Франсуа Ларошфуко говорил по этому поводу: «Если бы нас не одолевала гордыня, мы не жаловались бы на гордыню других». Вам бы стоило бы побороть в себе этот порок, Вам сразу станет проще жить и Вы почувствуете себя на много счастливее, чем Вы есть сейчас... Удачи в этом не легком деле.. |
| Пройти тест |
Ну, так я и не сомневался.
Клавдий знал, что говорил.
Сегодня на работе был корпоратив. Модное название, верно? В средневековом стиле я конечно должен написать – был пир. А по сути происходившего напишу – была пьянка.
Проводятся они по инициативе руководства в лице генерального директора или директрисы при поддержке пары-тройки прихлебателей и нескольких, которые за любой кипеж кроме голодовки. А сегодня мы выехали километров за двадцать от города и расположились бивуаком на берегу довольно живописного прудика.
Говорят, в былые годы, когда средневековый рассвет едва брезжил в мировой истории, для князя (конунга или вождя) и его дружины пиршество с непременными спиртными напитками было целым ритуальным действом. Важно было проявить единение вождя и войска как единого целого, как монолита не только в бою, но и за столом, произнести много здравниц в честь вождя, щедро угостить войско, послушать или спеть уместные песни. Все это вело к сплочению, к единству. Ну а слабенькая медовуха или эль были всего лишь ритуальным напитком, элементом традиции. Впрочем, и медом сладким можно было нахрюкаться. Но это уже несколько иное.
Тут, наверное, стоит сделать некоторое отступление. Я не пью. То есть я не являюсь неким ревнителем абсолютного неупотребления алкоголя. Вовсе нет. В приятной компании, ведя теплую беседу, вполне уместно скрасить свое время хорошим вином. Или же выпить все того же вина за ужином после тяжелого трудового дня. Вино сердце человека веселит. Но никогда вино для меня не было самоцелью. Никогда мне не хотелось затуманить свой рассудок химическими стимуляторами. Никогда, потому что я всегда стремлюсь контролировать свои слова и поступки, и если и делать что-то, то совершенно осмыслено и ясно для себя самого. Неинтересно мне пить. В каждом новом коллективе рано или поздно это приходится заявлять, а после утверждать и бороться за свое право быть таким какой я есть. Чаще это выливалось в банальное бегство с любого мало-мальски остограммливающего мероприятия. Но позже выяснилось, что и в любом современном коллективе жив дух княжеской дружины, и уход будет расцениваться как измена общему делу.
Вот и сегодня я было попытался состряпать свой рабочий график так, что на пьянку ну никак не удавалось попасть, но это было встречено гневным взглядом моей сеньоры, и бедный рыцарь сдался. С некоторых пор я научился понимать когда и куда нужно идти и как там себя вести. Итак, мы современной кавалькадой двинулись укреплять корпоративный дух. Укрепляли шашлыком из несколько раз замороженной и размороженной свинины, грохочущей из динамиков попсой, и часто повторяющимся тостом «ну, за нас!». Ну и водкой. Которой было почти из расчета поллитра на человека. Ну а силу моих крайне специфических отношений с сорокоградусной мои поллитра остались мною решительно нетронутыми и разошлись по чужим желудкам. Не, я проявлял самое деятельное участие в мероприятии: собирал мангал, разводил костер, старательно ворочал мясо на углях, со знанием дела (ну что греха таить: не один шашлык в своей жизни жарил) толковал о достоинствах маринада и недостатках мяса (причем под вполне одобрительные замечания своей сеньоры), изрекал все тот же глубокомысленный тост «за нас» (хотя в иные времена речь стараюсь подготовить заранее и выдать ее не без некоторого эффекта), поднимал заздравный стакан с минеральной водой, всем улыбался и делал крайне довольное лицо. Хотя в свете последних событий это было мучительно тяжело, и взгляд часто уходил в сторону, словно стремился рассмотреть космос и меня в нем.
А потом… А потом все пошло так, как обычно действует алкоголь на человека в толпе. Легкая эйфория сменяется необузданным весельем, ему на смену приходит гнетущая тоска, а затем – открытое буйство и яростная агрессия. Что бывает потом я мало знаю, потому как во время четвертой стадии лучше всего навострить лыжи куда подальше. Во время легкой эйфории мне пытались организовать русский народный коктейль «Ерш» из водки, содовой и пива и развести на «ты меня уважаешь» (вот, бараны, давно бы пора понять, что это со мною не прокатывает), во время необузданного веселья меня пытались затащить играть в чехарду, которая отдавала уголовно-подворотным отливом, но нашлись товарищи постарше, которые посоветовали моим молодым коллегам не лезть куда их не просят (ну что же, спасибо благоразумию зрелости), во время гнетущей тоски я от этих самых старших товарищей прослушал длиннющие монологи о судьбах России в частности и мира вообще, о человеке, о вере и вечности (хм, вроде и товарищи-то, особенно один, сносные, и темы правильные, да вот только не в очень пристойной атмосфере они обсуждаются), причем делалось это под мое соглашающееся поддакивание, что более распаляло к мудрствованию, а вот во время открытого буйства….
Скажите, неужели, чтобы заслужить звание настоящего мужчины нужно на своих руках отнести женщину, которая почти в два раза старше, на середину пруда, предварительно сняв с нее туфли и носки, а потом принести ее обратно, и сделать это под всеобщее улюлюканье: «Бросай ее!!!»? Неужели, чтобы показать свою молодецкую удаль, нужно обязательно сесть за руль и съехать под горку, у которой угол наклона – градусов семьдесят? Или нужно, пардон, справить нужду, отойдя на два метра от расстеленной скатерти? Или нужно по этой скатерти потоптаться? Или нужно ловить за ногу женщину, которая по возрасту годиться в матери? Или нужно полить соседа водкой?
Страшно признаться, но я ловил себя на мысли, что случись у меня при себе оружие, с корпоратива унесли бы несколько трупов. И еще я понял, почему так не любят трезвость за столом (два стакана минеральной воды на холодном осеннем ветру меня так и не опьянили). Трезвому слишком хорошо видна пьяная дурь. Трезвый слишком критично смотрит на все описанные стадии опьянения. Трезвый смеется над пьяной глупостью. Трезвый презирает пьяного. Да-да, испытываешь такое омерзение, что просто не хочется смотреть на то, как человек добровольно превращается в животное. В тупую, неуправляемую, безмозглую скотину.
Я уехал. Я заплатил одному из наших водителей, и мило наврав директрисе и получив ее снисходительно-разрешающий взгляд (ведь как ни крути, а корпоративный дух я еще как поддержал), уехал в ближайший поселок, а оттуда – в город.
Завтра – на работу. Успеть сделать за день то, что планировал сделать за два. И узнать, чем все закончилось. Завтра – будем посмотреть.
И все-таки, не пей вина, Гертруда!
Сегодня на работе был корпоратив. Модное название, верно? В средневековом стиле я конечно должен написать – был пир. А по сути происходившего напишу – была пьянка.
Проводятся они по инициативе руководства в лице генерального директора или директрисы при поддержке пары-тройки прихлебателей и нескольких, которые за любой кипеж кроме голодовки. А сегодня мы выехали километров за двадцать от города и расположились бивуаком на берегу довольно живописного прудика.
Говорят, в былые годы, когда средневековый рассвет едва брезжил в мировой истории, для князя (конунга или вождя) и его дружины пиршество с непременными спиртными напитками было целым ритуальным действом. Важно было проявить единение вождя и войска как единого целого, как монолита не только в бою, но и за столом, произнести много здравниц в честь вождя, щедро угостить войско, послушать или спеть уместные песни. Все это вело к сплочению, к единству. Ну а слабенькая медовуха или эль были всего лишь ритуальным напитком, элементом традиции. Впрочем, и медом сладким можно было нахрюкаться. Но это уже несколько иное.
Тут, наверное, стоит сделать некоторое отступление. Я не пью. То есть я не являюсь неким ревнителем абсолютного неупотребления алкоголя. Вовсе нет. В приятной компании, ведя теплую беседу, вполне уместно скрасить свое время хорошим вином. Или же выпить все того же вина за ужином после тяжелого трудового дня. Вино сердце человека веселит. Но никогда вино для меня не было самоцелью. Никогда мне не хотелось затуманить свой рассудок химическими стимуляторами. Никогда, потому что я всегда стремлюсь контролировать свои слова и поступки, и если и делать что-то, то совершенно осмыслено и ясно для себя самого. Неинтересно мне пить. В каждом новом коллективе рано или поздно это приходится заявлять, а после утверждать и бороться за свое право быть таким какой я есть. Чаще это выливалось в банальное бегство с любого мало-мальски остограммливающего мероприятия. Но позже выяснилось, что и в любом современном коллективе жив дух княжеской дружины, и уход будет расцениваться как измена общему делу.
Вот и сегодня я было попытался состряпать свой рабочий график так, что на пьянку ну никак не удавалось попасть, но это было встречено гневным взглядом моей сеньоры, и бедный рыцарь сдался. С некоторых пор я научился понимать когда и куда нужно идти и как там себя вести. Итак, мы современной кавалькадой двинулись укреплять корпоративный дух. Укрепляли шашлыком из несколько раз замороженной и размороженной свинины, грохочущей из динамиков попсой, и часто повторяющимся тостом «ну, за нас!». Ну и водкой. Которой было почти из расчета поллитра на человека. Ну а силу моих крайне специфических отношений с сорокоградусной мои поллитра остались мною решительно нетронутыми и разошлись по чужим желудкам. Не, я проявлял самое деятельное участие в мероприятии: собирал мангал, разводил костер, старательно ворочал мясо на углях, со знанием дела (ну что греха таить: не один шашлык в своей жизни жарил) толковал о достоинствах маринада и недостатках мяса (причем под вполне одобрительные замечания своей сеньоры), изрекал все тот же глубокомысленный тост «за нас» (хотя в иные времена речь стараюсь подготовить заранее и выдать ее не без некоторого эффекта), поднимал заздравный стакан с минеральной водой, всем улыбался и делал крайне довольное лицо. Хотя в свете последних событий это было мучительно тяжело, и взгляд часто уходил в сторону, словно стремился рассмотреть космос и меня в нем.
А потом… А потом все пошло так, как обычно действует алкоголь на человека в толпе. Легкая эйфория сменяется необузданным весельем, ему на смену приходит гнетущая тоска, а затем – открытое буйство и яростная агрессия. Что бывает потом я мало знаю, потому как во время четвертой стадии лучше всего навострить лыжи куда подальше. Во время легкой эйфории мне пытались организовать русский народный коктейль «Ерш» из водки, содовой и пива и развести на «ты меня уважаешь» (вот, бараны, давно бы пора понять, что это со мною не прокатывает), во время необузданного веселья меня пытались затащить играть в чехарду, которая отдавала уголовно-подворотным отливом, но нашлись товарищи постарше, которые посоветовали моим молодым коллегам не лезть куда их не просят (ну что же, спасибо благоразумию зрелости), во время гнетущей тоски я от этих самых старших товарищей прослушал длиннющие монологи о судьбах России в частности и мира вообще, о человеке, о вере и вечности (хм, вроде и товарищи-то, особенно один, сносные, и темы правильные, да вот только не в очень пристойной атмосфере они обсуждаются), причем делалось это под мое соглашающееся поддакивание, что более распаляло к мудрствованию, а вот во время открытого буйства….
Скажите, неужели, чтобы заслужить звание настоящего мужчины нужно на своих руках отнести женщину, которая почти в два раза старше, на середину пруда, предварительно сняв с нее туфли и носки, а потом принести ее обратно, и сделать это под всеобщее улюлюканье: «Бросай ее!!!»? Неужели, чтобы показать свою молодецкую удаль, нужно обязательно сесть за руль и съехать под горку, у которой угол наклона – градусов семьдесят? Или нужно, пардон, справить нужду, отойдя на два метра от расстеленной скатерти? Или нужно по этой скатерти потоптаться? Или нужно ловить за ногу женщину, которая по возрасту годиться в матери? Или нужно полить соседа водкой?
Страшно признаться, но я ловил себя на мысли, что случись у меня при себе оружие, с корпоратива унесли бы несколько трупов. И еще я понял, почему так не любят трезвость за столом (два стакана минеральной воды на холодном осеннем ветру меня так и не опьянили). Трезвому слишком хорошо видна пьяная дурь. Трезвый слишком критично смотрит на все описанные стадии опьянения. Трезвый смеется над пьяной глупостью. Трезвый презирает пьяного. Да-да, испытываешь такое омерзение, что просто не хочется смотреть на то, как человек добровольно превращается в животное. В тупую, неуправляемую, безмозглую скотину.
Я уехал. Я заплатил одному из наших водителей, и мило наврав директрисе и получив ее снисходительно-разрешающий взгляд (ведь как ни крути, а корпоративный дух я еще как поддержал), уехал в ближайший поселок, а оттуда – в город.
Завтра – на работу. Успеть сделать за день то, что планировал сделать за два. И узнать, чем все закончилось. Завтра – будем посмотреть.
И все-таки, не пей вина, Гертруда!
четверг, 24 сентября 2009
Ну делать, так делать.
Пустота, принимай…
А? Каково?
Пустота, принимай…
Набрано баллов: 1
Логико-сенсорный интроверт (ЛСИ) — Инспектор (Максим Горький)
Описание И. Вайсбанда
1. «Последовательный борец». Умеет здраво и точно выбрать лучшую из имеющихся систем, подходов и с бескомпромиссностью, доходящей до упрямства, бороться за её внедрение. Категорически отвергает всё, что не может в неё войти. Доводит эту систему до идеального состояния. Очень надёжен в осуществлении своей системы, даже если эта система — непостоянство. Так Талейран сумел занимать нужное ему положение при Бурбонах, а потом директории, Наполеоне и снова при Бурбонах и умер в богатстве и роскоши, к которым и стремился.
2. «Трезвый реалист». Никогда не впадает в отчаяние и не поддается иллюзиям. Всегда одинаково ровен, спокоен, логичен. Сам не склонен к фантазиям и не любит маниловщины в других.
3. «Исследователь». Имеет склонность к глубокому исследованию узких проблем. Кропотливо устанавливает их связи с ранее изученным. Умеет выслушивзть собеседника и даже по отрывочным сведениям понять суть излагаемого вопроса. Чувствует состояние собеседника. Нередко способен слышать сразу двух говорящих. Высокая норма одиночества. Мало читает, много размышляет — это его любимое состояние. Знание всегда доводит до практического применения. Тем, кто не обладает его доскональностью понимания ситуации, его поступки кажутся парадоксальными и непредсказуемыми. Видит выход там, где другие его не видят.
4. «Смесь деликатности и авантюризма». Довольно замкнут и скрытен. Не любит быть центром внимания. В общении чуток и ненавязчив. В то же время ему нужны слушатели. Своей целеустремленностью вовлекает людей во внедрение собственной системы. Если он что-то видит точно, а другие неточно, впадает в агрессию. Упрям и бескомпромиссен (Мартин Лютер). Будучи руководителем, склонен завинчивать гайки. Тактичен, чувствует людей, но относится к ним как к инструментам. Личные чувства симпатии и антипатии его при этом не отвлекают, важны результаты. Этику подчиняет логике. Не терпит, когда трогают его вещи, — это для него кровная обида. Тяжело переносит агрессивных людей, хотя с ними не спорит.
5. «Стоик». Вынослив и непривередлив, не тратит время на быт. Предпочитает скрывать свои ощущения: голод, усталость, боль, страх. Больной ребёнок не стонет, чтобы не травмировать мать.
6. «Близкие». Влечения не скрывает, иногда даже кажется, что специально их демонстрирует. Не пропускает незамеченным ни одного лица противоположного пола. О чувствах же окружающих судит только по их внешним проявлениям: как смотрит, как разговаривает с ним партнёр. Поэтому сравнительно легко может ошибиться и своё желание быть любимым принять за чувство партнёра. Знает об этом, поэтому недоверчив и подозрителен.
Наилучший партнер в браке, дружбе, работе — Гамлет.
Ваша квадра (четвёрка типов, в обществе представителей которых отношения налаживаются лучше всего): Горький, Гамлет, Жуков, Есенин.
Ваша сильная черта — умение мыслить логически. Действуйте методично, систематически. Взявшись за любой вроде бы мелкий вопрос, раскручивайте его, проникая все глубже и глубже. Вы — конструктор, организатор, солдат.
Развивайте умение понимать человеческие отношения, чувства. Вдумывайтесь в этические проблемы.
Описание Е. Филатовой
1. Жизнь должна подчиняться определенной системе — как в материальном мире, так и в мире человеческих отношений. Если эта система нарушается, следует прикладывать волевые усилия для ее поддержания, усовершенствования и восстановления.
2. В широком общении полезно пользоваться этическими нормами поведения, а в отношениях с близкими людьми — договорными обязательствами.
3. Я не очень доверяю тому, что выглядит слишком неординарным, сильно отличается от общепринятых норм, не подверглось длительной практической проверке.
А? Каково?
Так, все!!!!
Пора становится матерым diaryruвцем. Или дневникописателем.
Пора помещать всякие мудреные тесты, которые вроде как должны сказать чего-то про меня за меня.
Итак, милостивые государи, проба пера № 2
Хм, получилось....
Пора становится матерым diaryruвцем. Или дневникописателем.
Пора помещать всякие мудреные тесты, которые вроде как должны сказать чего-то про меня за меня.
Итак, милостивые государи, проба пера № 2
| Поздравляю, тебе улыбнется... Уинстон Черчилль |
Британский государственный и политический деятель. Военный, журналист, писатель - лауреат Нобелевской премии, мудрый дипломат и дальновидный политик. Энергия, упорство и честолюбие помогли ему не остановливаться при неудачах и он считается самым выдающимся британцем в истории. Человек, который никогда не сдавался. |
| Пройти тест |
Хм, получилось....
На душе стало чуть поспокойнее. Так во всяком случае кажется.
Позавчера приехала на сессию старшая сестра-заочница. Ну, пусть учится! Я мигом стал штатным писателем электронных писем всем ее подругам, корректором курсовых и контрольных работ, а заодно и диск-жокеем (так, кажется, пишется) по части подобрать песни из раньшего времени (некогда ей с двумя моими племянниками мал мала меньше компьютерную премудрость осваивать). Ну и еще посудомойкой (или посудомоем?), уборщиком (кхм, в смысле порядконаводителем), экскурсоводом (пока виртуальным, но чую скоро и реальным) по городу и его магазинам, и сверх этого сказкирассказывателем и модератором воспоминаний хороших и разных.
Вот сегодня рассказывал разные разности про французских монархов от Филиппа IV Красивого до Наполеона III и его сына, принца Лулу. Рассказывал эмоционально, с вдохновением, многократно усиленным внимательным слушанием. Да вот так, накатывает порой. Вы знаете, что биография Наполеона Эжена Луи Жана Жозефа Бонапарта (того самого принца Лулу) и его трагическая гибель в африканских саваннах вдохновила А. де Сент-Экзюпери на сказку о маленьком принце? Вот и она не знала!
А вообще уходить в анализ (а может когда и синтез) исторических событий и процессов крайне интересно. Сегодня, к примеру, родился Гай Юлий Цезарь Октавиан Август, первый римский император, которого к концу жизни именовали не иначе как Imperator Caesar Divi filius Augustus, Pontifex Maximus, Consul XIII, Imperator XXI, Tribuniciae potestatis XXXVII, Pater Patriae. А? Каково? И божественный, и отец отечества и т. д. Впрочем, это был и впрямь один из блестящих императоров Рима. И сегодня же умерли Снорри Стурлусон, Проспер Мериме и Пабло Неруда. Прямо-таки черный день для литературы вообще и поэзии в частности.
А вчера был день осеннего равноденствия, и сегодня ночь уже ненамного превосходит день. Главное, чтобы эта борьба света и тьмы, дня и ночи так и осталась красивой аллегорией в астрономическом аспекте.
Ну что, Рыцарь, удалось забыться?
P. S. Вот незадача. Пока писал пост 23 сентября закончилось и началось 24-ое. Ну, считайте, что написано все-таки про 23-е. Да и день для меня заканчивается, когда ложусь спать. А я – не сплю! А вы думаете, что я сплю! А я не сплю. Я – да нет, не падаю, кончено, как забавный кот из рекламы, я пишу запись в дневник. Зачем-то…
Позавчера приехала на сессию старшая сестра-заочница. Ну, пусть учится! Я мигом стал штатным писателем электронных писем всем ее подругам, корректором курсовых и контрольных работ, а заодно и диск-жокеем (так, кажется, пишется) по части подобрать песни из раньшего времени (некогда ей с двумя моими племянниками мал мала меньше компьютерную премудрость осваивать). Ну и еще посудомойкой (или посудомоем?), уборщиком (кхм, в смысле порядконаводителем), экскурсоводом (пока виртуальным, но чую скоро и реальным) по городу и его магазинам, и сверх этого сказкирассказывателем и модератором воспоминаний хороших и разных.
Вот сегодня рассказывал разные разности про французских монархов от Филиппа IV Красивого до Наполеона III и его сына, принца Лулу. Рассказывал эмоционально, с вдохновением, многократно усиленным внимательным слушанием. Да вот так, накатывает порой. Вы знаете, что биография Наполеона Эжена Луи Жана Жозефа Бонапарта (того самого принца Лулу) и его трагическая гибель в африканских саваннах вдохновила А. де Сент-Экзюпери на сказку о маленьком принце? Вот и она не знала!
А вообще уходить в анализ (а может когда и синтез) исторических событий и процессов крайне интересно. Сегодня, к примеру, родился Гай Юлий Цезарь Октавиан Август, первый римский император, которого к концу жизни именовали не иначе как Imperator Caesar Divi filius Augustus, Pontifex Maximus, Consul XIII, Imperator XXI, Tribuniciae potestatis XXXVII, Pater Patriae. А? Каково? И божественный, и отец отечества и т. д. Впрочем, это был и впрямь один из блестящих императоров Рима. И сегодня же умерли Снорри Стурлусон, Проспер Мериме и Пабло Неруда. Прямо-таки черный день для литературы вообще и поэзии в частности.
А вчера был день осеннего равноденствия, и сегодня ночь уже ненамного превосходит день. Главное, чтобы эта борьба света и тьмы, дня и ночи так и осталась красивой аллегорией в астрономическом аспекте.
Ну что, Рыцарь, удалось забыться?
P. S. Вот незадача. Пока писал пост 23 сентября закончилось и началось 24-ое. Ну, считайте, что написано все-таки про 23-е. Да и день для меня заканчивается, когда ложусь спать. А я – не сплю! А вы думаете, что я сплю! А я не сплю. Я – да нет, не падаю, кончено, как забавный кот из рекламы, я пишу запись в дневник. Зачем-то…
вторник, 22 сентября 2009
Снова почитал diary.ru. Снова захотелось превратить дневник в подробное описание собственного бытия, вынесенного на суд публики. Снова испугался этого и решил, что если и говорить, то все теми же загадками.
А поговорить хочется.
Ну, Рыцарь, не быть тебе ни Тристаном, ни Ланселотом. А та, с потупленными глазами и скромной улыбкой, не станет ни Изольдой, ни Гвиниверой. Её право, тебе ответ….
Ты просил ответа? Ты искал покоя? Ты хотел освещенной дороги? Бери…
Сердце не успокоится: трус, циник, безмозглый идеалист, глупец
Разум торжествует: все это горячило твою душу, но не укладывалось в твои принципы, а вот теперь и сердцу отказали. Не понял, не решился, не посмел, не надо.
И опять в голове роятся ехидные злые мысли: да как она смеет? да тебе стоит только, и – все к твоим ногам? да чего это ради? и вообще
Отвечай мне, картонажный мастер,
Что ты думал, делая альбом,
Для стихов о самой нежной страсти
Толщиною в настоящий том.
Картонажный мастер, глупый-глупый,
Видишь, кончилась моя страда,
Губы милой были слишком скупы,
Сердце не дрожало никогда.
Страсть пропела песней лебединой,
Никогда ей не запеть опять,
Также как и женщине с мужчиной,
Никогда друг друга не понять.
Но звучит мне голос настоящий,
Голос жизни, милой для меня,
Звонкий, словно водопад гремящий,
Словно гул растущего огня:
«В этом мире есть большие звезды,
В этом мире есть моря и горы,
Здесь любила Беатриче Данта,
Здесь ахейцы разорили Трою.
Если ты теперь же не забудешь
Девушку с огромными глазами,
Девушку с искусными речами,
Девушку, которой ты не нужен,
То и жить ты значит не достоин!»
У Гумилева как-то так, пишу по памяти.
Ну да, не достоин. Да только закрываю глаза, а перед ними ее улыбка, нежный взгляд, а ушах стоит звонкий голосок. Но
…когда женщина с прекрасным лицом
Единственно дорогим во вселенной
Скажет: «Я не люблю Вас»,
Я учу их как улыбнуться,
И уйти, и не возвращаться больше.
Опять Гумилев. Ладно. Будем бороться. Будем. В девятнадцатую же осень победил. И ничего: жив-здоров, бодр и весел.
А все ж кажется, что сейчас куда сложнее.
Господи, как же тяжело…
А поговорить хочется.
Ну, Рыцарь, не быть тебе ни Тристаном, ни Ланселотом. А та, с потупленными глазами и скромной улыбкой, не станет ни Изольдой, ни Гвиниверой. Её право, тебе ответ….
Ты просил ответа? Ты искал покоя? Ты хотел освещенной дороги? Бери…
Сердце не успокоится: трус, циник, безмозглый идеалист, глупец
Разум торжествует: все это горячило твою душу, но не укладывалось в твои принципы, а вот теперь и сердцу отказали. Не понял, не решился, не посмел, не надо.
И опять в голове роятся ехидные злые мысли: да как она смеет? да тебе стоит только, и – все к твоим ногам? да чего это ради? и вообще
Отвечай мне, картонажный мастер,
Что ты думал, делая альбом,
Для стихов о самой нежной страсти
Толщиною в настоящий том.
Картонажный мастер, глупый-глупый,
Видишь, кончилась моя страда,
Губы милой были слишком скупы,
Сердце не дрожало никогда.
Страсть пропела песней лебединой,
Никогда ей не запеть опять,
Также как и женщине с мужчиной,
Никогда друг друга не понять.
Но звучит мне голос настоящий,
Голос жизни, милой для меня,
Звонкий, словно водопад гремящий,
Словно гул растущего огня:
«В этом мире есть большие звезды,
В этом мире есть моря и горы,
Здесь любила Беатриче Данта,
Здесь ахейцы разорили Трою.
Если ты теперь же не забудешь
Девушку с огромными глазами,
Девушку с искусными речами,
Девушку, которой ты не нужен,
То и жить ты значит не достоин!»
У Гумилева как-то так, пишу по памяти.
Ну да, не достоин. Да только закрываю глаза, а перед ними ее улыбка, нежный взгляд, а ушах стоит звонкий голосок. Но
…когда женщина с прекрасным лицом
Единственно дорогим во вселенной
Скажет: «Я не люблю Вас»,
Я учу их как улыбнуться,
И уйти, и не возвращаться больше.
Опять Гумилев. Ладно. Будем бороться. Будем. В девятнадцатую же осень победил. И ничего: жив-здоров, бодр и весел.
А все ж кажется, что сейчас куда сложнее.
Господи, как же тяжело…