Сегодня – Рождество Пресвятой Богородицы.
Сегодня – день памяти Куликовской битвы.
Мы, сам-друг, над степью в полночь стали:
Не вернуться, не взглянуть назад.
За Непрядвой лебеди кричали,
И опять, опять они кричат...
На пути - горючий белый камень.
За рекой - поганая орда.
Светлый стяг над нашими полками
Не взыграет больше никогда.
И, к земле склонившись головою,
Говорит мне друг: "Остри свой меч,
Чтоб недаром биться с татарвою,
За святое дело мертвым лечь!"
Ну, может у Блока и не лучше всех получилось, но уж как-то больно доходчиво.
Помните, что это за день? Помните? Нет, нет, не дата из истории пятого, шестого или десятого классов средней школы, про которую учитель спрашивал, когда требовалось вытянуть ответ на пятерку. Вовсе нет. Это – день рождения России. Подлинный День России, а не какая-то жалкая двенадцатоиюньская пародия. День, когда на бой с татарами отправились суздальцы, владимирцы, ростовцы, псковичи, а с поля Куликова вернулись русские. Это Гумилев в свое время сказал.
А вообще даже самый поверхностный взгляд на события той эпохи позволяет представить очень интересную картину. Мамай – вовсе не хан Золотой Орды, от которой к концу XIV в. остались почитай одни рожки да ножки, а толковый военачальник (темник – десятитысячник, дивизионный генерал, а по тогдашней численности армий – и армейский генерал), который в условиях крайне нестабильной центральной власти решил попрочнее усесться хоть на какой-то престол. Чингизидом он не был, легитимно править в Сарае ему мало светило, а вот создать свое мусульманское государство в Русских землях – перспектива была заманчивая. Тем более, что из Степи напирал законный хан Тохтамыш с армией Тимура. Было от чего озадачиться. Но интереснее, что Мамая активно поддерживали генуэзцы. Итальянцы уже почти угробили Византию, а теперь собирались на Русь.
Еще интереснее становится, когда посмотришь на состав противоборствующих армий Куликовского поля. У Мамая – генуэзская пехота, нанятые на генуэзские деньги аланы (осетины) и касоги (черкесы), половцы. У св. блгв. князя Дмитрия – русские ополченцы из Москвы, новгородцы, белозерцы, литовские перебежчики и крещеные татары. Вот и думай после этого, кто с кем воевал: то ли русичи с татарами, то ли русские с католическим Западом и «общечеловеческими» ценностями.
Потери были велики. Примерно 4/5 русского воинства (около 120 тыс. человек) не вернулось домой. Их кровь, их жертва – положены цементом в фундамент нашей России. Наш долг – память об этом подвиге.
Сегодня – день памяти Куликовской битвы.
Мы, сам-друг, над степью в полночь стали:
Не вернуться, не взглянуть назад.
За Непрядвой лебеди кричали,
И опять, опять они кричат...
На пути - горючий белый камень.
За рекой - поганая орда.
Светлый стяг над нашими полками
Не взыграет больше никогда.
И, к земле склонившись головою,
Говорит мне друг: "Остри свой меч,
Чтоб недаром биться с татарвою,
За святое дело мертвым лечь!"
Ну, может у Блока и не лучше всех получилось, но уж как-то больно доходчиво.
Помните, что это за день? Помните? Нет, нет, не дата из истории пятого, шестого или десятого классов средней школы, про которую учитель спрашивал, когда требовалось вытянуть ответ на пятерку. Вовсе нет. Это – день рождения России. Подлинный День России, а не какая-то жалкая двенадцатоиюньская пародия. День, когда на бой с татарами отправились суздальцы, владимирцы, ростовцы, псковичи, а с поля Куликова вернулись русские. Это Гумилев в свое время сказал.
А вообще даже самый поверхностный взгляд на события той эпохи позволяет представить очень интересную картину. Мамай – вовсе не хан Золотой Орды, от которой к концу XIV в. остались почитай одни рожки да ножки, а толковый военачальник (темник – десятитысячник, дивизионный генерал, а по тогдашней численности армий – и армейский генерал), который в условиях крайне нестабильной центральной власти решил попрочнее усесться хоть на какой-то престол. Чингизидом он не был, легитимно править в Сарае ему мало светило, а вот создать свое мусульманское государство в Русских землях – перспектива была заманчивая. Тем более, что из Степи напирал законный хан Тохтамыш с армией Тимура. Было от чего озадачиться. Но интереснее, что Мамая активно поддерживали генуэзцы. Итальянцы уже почти угробили Византию, а теперь собирались на Русь.
Еще интереснее становится, когда посмотришь на состав противоборствующих армий Куликовского поля. У Мамая – генуэзская пехота, нанятые на генуэзские деньги аланы (осетины) и касоги (черкесы), половцы. У св. блгв. князя Дмитрия – русские ополченцы из Москвы, новгородцы, белозерцы, литовские перебежчики и крещеные татары. Вот и думай после этого, кто с кем воевал: то ли русичи с татарами, то ли русские с католическим Западом и «общечеловеческими» ценностями.
Потери были велики. Примерно 4/5 русского воинства (около 120 тыс. человек) не вернулось домой. Их кровь, их жертва – положены цементом в фундамент нашей России. Наш долг – память об этом подвиге.