Стук в дверной косяк, потому что двери у нас настежь, и на пороге появляется крестьянин. И с порога у нас с ним диалог.
- А где Марьиванна? – говорит вошедший.
- Нету у нас Марьиванны. Что у Вас случилось? – говорю я.
- Да вот у меня земля в северо-западном кастелянстве, кустами зарастает, пруд там рядом, я там коров поил…
Да вот говор и него среднерусский, вместо «поил» выходит как-то «пойил». Силен, думаю, мужик. Всех коров поел. А он продолжает.
- Я сам-то с Юпитера…
С ума сойти! С Юпитера! И коров поел!
- Там я у него главным инженером.
И олимпийцам, верно, нужно винтик где подкрутить, колесницу поправить, гром и молнию отрегулировать или там сандалии с крыльями. А Вулкан уже староват уже, не справляется. Вот и инженера подрядили. И гекатомбами рассчитываются. А он вот уже коров поел и теперь ко мне за помощью пришел.
- У меня вот тут сад, - продолжает гость, - хочу вот пару ульев поставить, пчел там, мед что был. А мне говорят, что к вам нужно.
Я не смеюсь людям в лицо. Стараюсь не смеяться. Но тут сижу, и до того меня хохот разбирает, что я щеки чуть не прокусил.
- Документы у Вас с собой? – спрашиваю.
- С собой.
- Давайте.
Он протягивает… Есть у нас деревня под названием Злынь. И вот мой главный инженер с Олимпа, специалист по закусыванию коровами оттуда. Я читаю, и мне еще смешнее. Хотя бы оттого, что по офису давно уже ходит одна шутка. Рядом с этой деревней есть конезавод. Соответственно, злынский. Я не знаю, кто в прежнее время названия сочинял, но тут уж в точку попал.
Словом, кое-как мы с ним разобрались что к чему. Потому как выяснилось, что главный по решению его проблемы – местный староста. А они с ним, на том пруду…
- Ну Вы понимаете, - подмигивает он мне. – Пруд, самогон-первач…
- Понимаю, - говорю, - чего тут не понять.
И вот пора бы мне привыкнуть, что крестьянин наш академий на кончал, говорить сложноподчиненными предложениями с причастными оборотами не станет, выговор у него не мхатовский, да и вообще: я ем выращенный им хлеб. Да и не говорю я с селянами через губу никогда. И пора привыкнуть, что в том кастелянстве есть предприятие «Юпитер». Но тут-то ведь и не в крестьянине дело. Как-то уж больно потешно все в одно сложилось.
А товарищ ушел вполне довольный. Руку жал. На рыбалку звал.
Жаль что я не рыбак. Когда еще на олимпийскую рыбалку позовут?
- А где Марьиванна? – говорит вошедший.
- Нету у нас Марьиванны. Что у Вас случилось? – говорю я.
- Да вот у меня земля в северо-западном кастелянстве, кустами зарастает, пруд там рядом, я там коров поил…
Да вот говор и него среднерусский, вместо «поил» выходит как-то «пойил». Силен, думаю, мужик. Всех коров поел. А он продолжает.
- Я сам-то с Юпитера…
С ума сойти! С Юпитера! И коров поел!
- Там я у него главным инженером.
И олимпийцам, верно, нужно винтик где подкрутить, колесницу поправить, гром и молнию отрегулировать или там сандалии с крыльями. А Вулкан уже староват уже, не справляется. Вот и инженера подрядили. И гекатомбами рассчитываются. А он вот уже коров поел и теперь ко мне за помощью пришел.
- У меня вот тут сад, - продолжает гость, - хочу вот пару ульев поставить, пчел там, мед что был. А мне говорят, что к вам нужно.
Я не смеюсь людям в лицо. Стараюсь не смеяться. Но тут сижу, и до того меня хохот разбирает, что я щеки чуть не прокусил.
- Документы у Вас с собой? – спрашиваю.
- С собой.
- Давайте.
Он протягивает… Есть у нас деревня под названием Злынь. И вот мой главный инженер с Олимпа, специалист по закусыванию коровами оттуда. Я читаю, и мне еще смешнее. Хотя бы оттого, что по офису давно уже ходит одна шутка. Рядом с этой деревней есть конезавод. Соответственно, злынский. Я не знаю, кто в прежнее время названия сочинял, но тут уж в точку попал.
Словом, кое-как мы с ним разобрались что к чему. Потому как выяснилось, что главный по решению его проблемы – местный староста. А они с ним, на том пруду…
- Ну Вы понимаете, - подмигивает он мне. – Пруд, самогон-первач…
- Понимаю, - говорю, - чего тут не понять.
И вот пора бы мне привыкнуть, что крестьянин наш академий на кончал, говорить сложноподчиненными предложениями с причастными оборотами не станет, выговор у него не мхатовский, да и вообще: я ем выращенный им хлеб. Да и не говорю я с селянами через губу никогда. И пора привыкнуть, что в том кастелянстве есть предприятие «Юпитер». Но тут-то ведь и не в крестьянине дело. Как-то уж больно потешно все в одно сложилось.
А товарищ ушел вполне довольный. Руку жал. На рыбалку звал.
Жаль что я не рыбак. Когда еще на олимпийскую рыбалку позовут?