У меня ко всему прочему есть квартира. И квартирная хозяйка. И хозяин. И хозяйские дети. Люди исключительно приятные, отзывчивые и во всех отношениях положительные. А мое общение с ними - так просто мечта о счастье, которого не было. Появилась хозяйка раз в месяц, отдел ей коммунальные бумажки, золотой солид квартплаты, семь-восемь денариев за интернет, обменялся двумя-тремя взаимными любезностями, и – до следующего месяца. И ни слова упрека за кружевную паутину по углам, за пыль пригодную для художественных надписей на полках, за чуть ли не полуметровые стопки бумаг, которые перекочевали из офиса, за коробки с документами, которые теперь громоздятся в углу, а раньше превращали комнату в лабиринт Минотавра, и ходить по ней в темноте было занятием опасным и сугубо для бесстрашного сердца и отважной души. Вообще, без упреков и замечаний. Ну и я соответственно не жаловался ни на сломанную кровать, которую сам чинил три раза, а потом плюнул и так и сплю на перекошенном матрасе, ни на систематически озадачивающую сантехнику, ни на с норовом открывающиеся окна и балкон, ни на телефон, который для ведения каких-то разговоров мало приспособлен, де еще так премудро подключен к соседней бабушке, что когда она говорит – я молчу, и наоборот, хорошо еще, что она говорит, когда меня не бывает дома, а я выхожу в интернет, когда бабушка досматривает второй сон и переходит к третьему. Словом, живу с хозяевами душа в душу.

Такая преамбула вот к чему. Местное начальство, эдилы что ли, получили от муниципалитета целевое финансирование на ремонт подведомственных многоквартирных домов. Денег им, поросятам, дали. Причем, подозреваю, что дали еще летом, потому как копошение вокруг дома началось где-то в августе. Но летом хорошие дела не делаются. Летом нельзя укладывать асфальт, нельзя чинить крышу, нельзя проверять проводку, а самое главное – ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах нельзя менять водопровод и отопление. Для этого специально создана зима. По этому поводу наверняка и специальные нормативные инструкции есть, только в них есть и еще какие-то коммунально-эзотерические знания, так что простым смертным их не показывают. Мало ли что.

Однако, в силу участившегося селекторного выноса мозга губернаторам от тандема, власть время от времени требует плановых показателей и отчетных цифирей красивого вида. Вот и ремонт дома, на который отводилось шесть месяцев, решили сделать за два. А сейчас наш ремонт подошел к самому своему интересному моменту: смене систем водопровода и отопления. Интересен он тем, что от живущего в квартире требуется личное присутствие. Хотя бы чтобы дверь открыть. И главное – быть в рабочее время. И плевать, что человек в квартире живет один, и в рабочее время он собственно и работает. Крутись как хочешь. Кручусь. Озадачил хозяев, и три дня хозяин с утра до вечера пребывал в квартире, философски созерцая паутинные кружева. А больше – ничего, потому как сантехники приходили, чего-то посмотрели, повертелись и с умным видом удалились восвояси в подвал. И хозяин тоже удалился, правда, зачем-то забрав с собой журнальный столик. А еще к нему приходила хозяйка, которая с подоконников выбросила все горшки (а вернее банки из-под фаст-фуда) с цветами. Нет, это понятно, потому что за время моего житья-бытья, когда случалось неделями на появляться в квартире, а если у появляться, то чтобы поспать, цветы из милых фиалок превратились в хороший гербарий. Ну а моя лень им в этом помогла. Я уже ждал кар хозяйских на свою голову, строил стратегию защиты, где главный аргумент – ненормированный рабочий день и «если надо – я все возмещу», а не дождался. В принципе.

Вчера хозяин, вынеся еще одну сантехническую вахту, сообщил, что местные афони таки появятся на выходных и займутся системой основательно и по-революционному. А потому мне следует проснуться в 9:00, а лучше - пораньше и сидеть дома. И то, и другое проблематично. Первое, потому как проснуться в субботу для меня означает продрать глаза в 10:00, перевернуться на другой бок, подняться таки в полдень, а начать жить – в час пополудни. Второе, потому что в холодильнике остался маленький уже зеленеющий кусочек сыра, а на столе – две конфетки.

Глаза удалось продрать в районе девяти. После чего лихорадочно соображал, что делать дальше. С одной стороны – хочется спать, и если кто и появится, так позвонит, постучит, покричит, словом – разбудит. Но с другой стороны встречать гостей в неглиже, озирая их полузакрытыми глазами, и отвечая им плохо ворочающимся языком, - нехорошо. Желание и долг отчаянно боролись друг с другом, и после того, как я услышал полудикий гвалт в подъезде, обычно сопровождающий приход долгожданных гостей, долг победил. Я поднялся и стал ждать. Даже подготовил сантехникам фронт работ: трудитесь, родненькие, на радость муниципалитету и плану. А через двадцать минут позвонила хозяйка и сообщила, что узнавала «за ремонт», и сегодня никто не придет. Потому что – выходной он и в Африке выходной. Так что сиди спокойно, дорогой товарищ. А гвалт был еще по какому-то поводу.

Я поблагодарил ее за информацию и со злости, не раздеваясь, лег спать. Поворочался минут сорок, где-то может и вздремнул, но поднялся с тяжелой головой, тяжелыми мыслями и грозными глазами. Потому как соседи сверху, подозреваю, что фермеры, разводящие в квартире бегемотов, в ожидании сантехников решили, видимо, перегнать поголовье из одного угла в другой. А потом отчаянным стуком чего-то увесистого обо что-то гулкое уведомить меня об этом. Это было в 11::00, но и сейчас сверху доносится мерное, ритмичное постукивание.

Кончено, хорошо что неотрывно сидеть дома не придется, и голодной смертью я не умру, но на сантехников я разозлился. Хоть и на пять минут, но разозлился. Сволочи они…