Так, я вернулся, едем дальше. Глядишь – куда и вынесет.
А я сегодня молодец.
Сказал «два объекта к пятнице», и точно – два объекта к пятнице. Готовы. Почти. Почти идеально. Почти, потому что с точки зрения формальной законности они не готовы в принципе. Зато с ленинской точки зрения законности калужской, рязанской и казанской (так, кажется) они готовы. Затолкаю.
А еще сказал «сам управлюсь», и весь день проходил в холодно-вежливой маске, вел себя нарочито по-рабочему, отрешенно и сухо. Ну, может, пару раз маска и спадала с лица, но я успевал ее подхватывать. И надеюсь, что та, ради которой эта маска и была надета, ничего не заметила. Хотя… Кому под силу понять интуицию?
А еще в мире появились новые два сонета. Вчера. Но – пятистопным ямбом, честь по чести. Форма выдержана, венок рифм (а такой есть?) сплетен по правилам, и опять есть и хмурая осень, и сердечная боль (фигуральная, конечно, а не клинико-кардиологическая), и тоска с печалью. Джентльменский набор безумца.
А еще голова болит и спать хочется. Удивительное дело: с некоторых пор спать хочется почти всегда. Научился засыпать в машине, за столом, на стуле, на руке, в присутствиях, свесив болтающуюся голову, с храпом, на пять минут. Чувствую, что следующий уровень мастерства – научится спать стоя, несмотря на то, что стоя я провожу очень мало времени. А потом – спать с закрытыми глазами. Как предел сонного искусства. Говорят, есть и такие умельцы.
А еще - «Адмиралъ». Телеверсию смотрю. Смотрю удивительно красивую медитацию режиссера над идеально благородным образом белого офицера и безумством человеческих страстей на фоне крушения великой Империи. Субъективности в фильме – вагон и маленькая тележка, историческая канва – урывками, чувства – ярки и проникновенны, и в голове невольно рождаются мысли блондинки «ну может быть в этом фильме белые победят!». Однако же, закончится фильм – постараюсь разместить пост о своем видении событий Гражданской войны. А пока… А пока досмотрю фильм, проникаясь великолепной игрой актеров, мастерски передающих непростую палитру человеческих эмоций. Досмотрю с неподдельным удовольствием и восхищением. Если не реальным историческим деятелем, то хотя бы его художественным образом, легендарным символом. Призраком благородства, чести, самоотверженности и самопожертвования. Одно только «милая моя, несравненная, Анна Васильевна…» чего стоит! Фильм нужно смотреть хотя бы ради того, чтобы в сознании запечатлелась эта фраза.
А еще…
А нет, все. Пойду кофе готовить. Полночь как-никак. Традиция.